Оксана Головина - Сердце зверя [СИ]

— Последнее время, ты мне не нравишься, приятель! Что за черт в тебя вселился?! — молодой человек сердито вглядывался в полосу леса, где исчез его новый знакомый. Еще один, кто заставлял его беспокоиться по своему поводу. Когда он был один, было проще.

— Ты сможешь и один пройти через пост.

Мик, холодно обернулся к хозяину дома. Зеленые глаза тихо вспыхнули.

— И что мне там делать, Креш? Что мне делать, когда я попаду туда? У меня нет причин, лезть в Купол! Зато есть тысяча, чтобы бежать по ее следам!! — голос его звенел в нависшей тишине. Креш опасливо попятился.

— Так почему бы тебе не сделать то, что должен?

— А что я должен? Что я должен, по-твоему, делать? — Мик в отчаянии развел руками.

— Ты всегда мечтал остановить их всех. Всех, до последнего. Ты так близок. Чего же медлишь? Ты изменился.

— Изменился? — он не верил собственным ушам, — и в чем же это?!

— Тебе никогда не было жалко их! — Креш возмущенно вышел вслед за другом на свежий воздух, — а теперь, ты жалеешь это существо!

— Это существо — мой друг, Крешник! — Мик зло оттолкнул ученого, выходя из себя.

— Твой друг умер, восемьдесят лет назад! Эта девочка — не твой друг!! Она даже не человек!!

— Мне нужно пройтись…

Он торопливо пробирался через цепкие ветви деревьев, углубляясь в лес. Креш не остановил его, это было облегчением. Он просто должен был уйти от этого странного разговора. Так и до драки недолго… этого еще не хватало! Он и сам не понял сразу, куда свернул. Ноги сами понесли его по различимому теперь следу.

Черный, одинокий броневик южан, припадая пылью, ехал, все дальше удаляясь от стен Купола. Хавьер вел машину к скалам, как они и уговаривались с Левиным. Небо затягивалось рваными тучами. Он перевел взгляд на дорогу, или жалкое подобие ее. Впереди виделась внушительная россыпь камней, перегораживающая проезд, и ему пришлось сворачивать, объезжая эту гору, сошедшую с очередным камнепадом. Земля в этих местах была совсем не стабильной. Рядом с ним, на сидении, укрытая его шляпой, лежала аккуратной стопкой новая форма, припасенная для лейтенанта. Она принадлежала южному подразделению, и он надеялся, что его друг не откажется принять ее. Дальше, были разбросаны свертки с едой и медикаментами. Он скидал все, торопясь, действуя скорее автоматически, как машина. Откровения брата, время, проведенное с ним в палате, действительно причинили боль, гораздо более мучительную, чем при падении с моста. Он скорее предпочел бы еще раз спрыгнуть, чем все это принять…

Снова приходя в ярость от вопросов, на которые не имел достойных ответов, он продолжал сжимать руль побелевшими пальцами, продолжал ехать, голоса же до сих пор звучали в его голове:

«Глава совсем слаб сейчас. Сами вы ничего не добьетесь. Не сможете противостоять обороне ВСБ, или Силам Безопасности южан. Вам нужно слово сверху, и я вам дам его…»

Он почти не слышал его слов. Они были глухим гулом в его голове, шумевшей от других мыслей. Он поднялся, подойдя к окну, отворачиваясь от брата, а хотелось отвернуться от всего мира и в отчаянии, он просто ухватился за голову, стараясь заглушить все голоса, что так громко звучали вокруг.

— Необходимо обнародовать информацию о проекте «Звероформа». Правда покончит с исследованиями Купола. Совету просто придется проголосовать против Главы, они иначе не смогут сохранить доверие граждан. Они сыграют свою роль. Я сумею воспользоваться ситуацией, и если не отменю решение об объединении и возведении новых стен, то хотя бы удастся приостановить его, и выиграть достаточное количество времени! Ты меня слушаешь, Хавьер?!

— Кого они послали в Пустошь?..

Леандро прикрыл усталое лицо рукой, поняв, что зря сотрясал воздух.

— Я не знаю. Что мне сказать, чтобы облегчить тебе тяжесть от принесенных известий?

— Что он промахнулся…

Золото в его глазах плавало в непрошенной влаге, горячей и полной ненависти.

— Что ты думаешь о конференции?

— Поступай, как знаешь.

— Все, что тебе потребуется, я подготовлю. Но ты должен торопиться.

— Я знаю! Какого черта, ты скрывал от меня?! — Хавьер зло захлопнул окно.

Леандро поднялся, не отвечая. Возле дверей, открывая их, он все же проговорил:

— Все, что понадобится. Мне нужен точный список.

Дверь хлопнула, и он дернулся, в машине, от подобного звука, словно вернулся в тот миг.

Звук повторился, и он понял, что мелкие камешки летели из-под колес, ударяясь по стеклу. Но добавилось еще что-то. Он почуял присутствие, и притормозил, вглядываясь сквозь пыль, ржавыми ошметками носившуюся сухим ветром. Он опустил стекло, чувствуя, как пульс в висках начинает бешено стучать, и как только порыв ветра ворвался в кабину, выбивая дыхание, он облегченно порывисто выдохнул, распахивая двери броневика и спрыгивая на землю. Отойдя от машины, он оглядывался, ища, надеясь. Ветер ерошил его волосы, срывая короткое расстегнутое пальто, и услышав приближающиеся шаги, он остановился, медленно опуская руки.

Так же медленно, припадая на передние лапы, пригибая огромную голову, черный зверь подступил на шаг, боязливо следя за его реакцией. Рука Хавьера непроизвольно остановилась на поясе, у кобуры, но очнувшись, он убрал ее, боясь испугать гостя. Волк, заскулив, осмелился подойти ближе, и, остановившись у его ног, опустился на землю, положив тяжелую морду на его сапоги. Хавьер осторожно опустился рядом, трясущейся рукой коснувшись мягкой шерсти на спине зверя. Тот лишь снова заскулил, раня слух.

— Вы любите заставлять людей волноваться за себя… — он опустил голову, прижимаясь губами ко лбу невероятного существа, наконец, давая чувствам волю.

Он специально выбрал место, где сильный ветер дул ему в спину, прямо в направлении обитаемых секторов. Так, ему казалось, отыскать его станет легче. Дмитрий сел на холодный огромный камень, отлично видя дорогу внизу, и надеясь, что машина покажется именно оттуда.

Но ее не было. И он даже не представлял, сколько ему придется ждать, и правильно ли он поступал, но что он мог, с голыми руками?

— Хорошее место. Я бы и сам лучше не выбрал.

Левин потер лоб, едва не сорвав повязку. К нежданному гостю он не повернулся, но все-таки едва улыбнулся, поняв, что скорее рад, чем сердит.

Мик, довольный, словно дворовый пес, которого не прогнали, удобно приземлился рядом, чувствуя, однако, как околевает на ледяном камне. Он хмуро поглядел на отрешенного офицера, не найдясь, что сказать, и глянул на дорогу, вслед за ним.

— Ты чувствуешь, что-нибудь, Готьер?

Мик мотнул растрепанной головой. Ветер не давал хорошего обзора, кидая черные пряди в глаза. Он окинул их назад, но без толку.